В сложившихся в России высоких ценах на электроэнергию виновны тарифы электросетей, считает гендиректор "Межрегионсоюзэнерго" (управляет энергосбытами в Хакасии, Архангельской и Вологодской областях) ЮРИЙ ШУЛЬГИН. По его расчетам, отказ от инвестиционной составляющей в тарифах и оптимизация расходов сетевых компаний могут снизить цены почти на треть.
— К энергетике сейчас крайне большие претензии из-за накопившихся в отрасли проблем. Потребители жалуются на высокие конечные цены на электроэнергию, на розничном и оптовом рынках копятся неплатежи, ряд энергосбытовых компаний (гарантирующих поставщиков регионов, работающих с населением, мелкими и средними потребителями) в этом году был лишен права работать на оптовом рынке из-за больших долгов. С вашей точки зрения, насколько серьезны эти проблемы?
— Ситуацию с гарантирующими поставщиками электроэнергии (ГП) в последнее время слишком политизировали. Это торговая организация, и в этой функции энергосбыт работает как любая другая торговая компания в другой отрасли. Но вы где-нибудь видели в торговых сетях наценку на товар в 3-8%, как сбытовая надбавка ГП? Мировая практика — 5% в опте и 10-25% в рознице. Гарантирующий поставщик сейчас имеет "торговую наценку", которая недостаточна для того, чтобы он развивался. Но все конфликты в электроэнергетике связываются именно с ним, поскольку ГП является той компанией, которая выставляет окончательный счет потребителю. Но сбытовые компании получают лишь от 16 до 21 коп. от стоимости киловатт-часа.
— С вашей точки зрения, это несправедливое разделение долей?
— Конечная цена на электроэнергию складывается так: 37-50% — доля генерации, 48-60% — тарифная составляющая электросетей. У нас в энергетике стало слишком много сетей: из обычных компаний, оказывающих услуги по передаче электроэнергии, мы сделали основное, незаменимое звено. Но сети — это 20% во всей энергетике. Самое важное — это генерация, строящаяся для потребителей.
— Вы считаете, что завышены именно доходы сетей?
— В этом абсолютно монопольном секторе складывается интересная ситуация из-за введения RAB-регулирования (более высокие долгосрочные тарифы, позволяющие учитывать возврат инвестиций.— "Ъ"). Лучшей системой оценки затрат, существовавшей и в советское время, я считаю условную единицу, которая учитывает все: и болт, и столб, и трансформатор — по железобетонным, жестким параметрам. А введение новых тарифных систем позволяет лишь увеличивать затраты сетевых компаний. Новому руководству "Российских сетей" (бывший Холдинг МРСК) досталась крайне сложная ситуация, которой нет ни в генерации, ни в энергосбытовом секторе.
Прежняя система регулирования сетевых тарифов "затраты плюс", учитывавшая расходы компаний и норму прибыли, абсолютно достаточна для того, чтобы это предприятие осуществляло свою основную функцию — надежное, бесперебойное и качественное энергоснабжение потребителей. А инвестиционный тариф — это деньги потребителей, взятые у них без их согласия и отданные сетевой компании, это ее дополнительная прибыль. Это самая большая ошибка, это неправильное развитие всей экономики России.
— То есть дополнительные средства в тарифе, предназначенные для реновации сетей и строительства новых мощностей, не нужны?
— Инвестиции закладываются в тариф сетевых компаний, а потом мы видим, что эти компании то уходят в минус, в убыток, то начинают выплачивать дивиденды, и деньги уходят не по целевому назначению. Это, по-моему, неправильное расходование денег. Инвестсоставляющую из тарифов сетей надо убирать. Вот, например, алюминиевый завод собирается строить новые мощности. Должен ли он обращаться к государству с просьбой собрать средства со всех потребителей на свое энергоснабжение? Нет. Инвестиции в сетях должны осуществляться на тех же принципах, что и в любой другой отрасли,— по заявке потребителя-заказчика, например девелопера, либо государства или субъекта РФ и т. п. Заказчик должен либо обращаться к энергокомпаниям, которые уже работают в этом секторе, либо строить самостоятельно. Если заказчика не устроит стоимость подключения, он построит собственную генерацию, что уже происходит.
— Но, полагаю, это будет работать только в случае крупного потребителя — завода или девелопера, способного самостоятельно нести расходы по инвестициям в энергоснабжение. Если речь идет о мелких потребителях, то для их бюджетов инвестиции в сети — это слишком большая нагрузка: им проще, например, уйти на другую территорию, где есть свободные сетевые мощности, чем финансировать техприсоединение.
— Когда строится завод, электроэнергия требуется не только для его мощностей, но и для поселка, города, где живут рабочие. Эту часть затрат могут взять на себя правительство, регион или власти города, выступающие созаказчиками. Это и есть создание инвестиционной привлекательности территории, создание инфраструктуры, что является показателем работы власти. А когда в тарифы закладываются средства на строительство подстанции для конкретного потребителя, получается, что мы с вами, остальные потребители, своими деньгами капитализируем эту компанию. Сейчас рост энерготарифов ограничен только платежеспособностью потребителей на данной территории, но это же абсурд.
— А если все же, например, в промзоне необходимо модернизировать устаревшую подстанцию, а мелкие и средние потребители не готовы финансировать эти инвестиции?
— Эта подстанция просто не может быть устаревшей, если в тарифе исходно предусмотрены отчисления на амортизацию, на ремонты и обновление (но не на новое строительство). В этом случае подстанция все время должна обновляться. Но если средства сетевой компании от амортизации направляются не на эти цели, а на покупку дорогого автотранспорта, сотовых телефонов для сотрудников, на строительство новых, часто невостребованных мощностей, то обновления мощностей не происходит. И у нового руководства "Российских сетей" появится задача наведения порядка в своих дочерних компаниях, им нужно будет заняться вопросами снижения затрат и правильным расходованием имеющихся денежных средств. Сейчас даже Счетная палата признала деятельность сетевого холдинга неэффективной с финансовой и технологической сторон.
Если говорить о бенчмаркинге сетей (сравнение экономических показателей и бизнес-практик компаний, работающих в одном секторе.— "Ъ"), то мы готовы предоставить показатели нашей архангельской сетевой компании "Архангельское специализированное энергетическое предприятие" (АСЭП). МРСК должны стремиться к тем показателям, которые есть у нас, хотя мы работаем на наиболее сложном низком и втором среднем напряжении и при этом еще постоянно берем на баланс бесхозные, брошенные электросети. При этом система коммерческого учета электроэнергии охватывает у нас 50% потребителей, а приборы учета — 92% (меньше 100% только потому, что постоянно идет процесс приемки брошенных сетей). Покажите мне еще одну сетевую компанию с таким оснащением! И у нас при этом нет инвестсоставляющей в тарифе. Мы взяли брошенные сети, в которых потери электроэнергии составляли 40%, и довели этот показатель до 5,6%, причем на низком напряжении. У МРСК Северо-Запада потери остаются на уровне 11%.
— Как удалось добиться такого эффекта? Борьба с потерями является одной из основных задач сетей, но успехом обычно считают снижение даже на 1-2%...
— Положили провода нужного сечения, заменили трансформаторные подстанции. Это были опережающие инвестиции.
— То есть фактически модернизировали всю сеть. Откуда были получены средства на такую масштабную реновацию?
— Это привлеченные средства. Компания просчитала экономический эффект, который можно было получить от модернизации, и выступила заказчиком. Мы поняли, что нужно добиться такого эффекта, чтобы деньги не уходили в потери. То есть если тариф составляет, например, 3 руб., то 40% потерь — это 1,2 руб., которые не получила компания. Нам лучше на эту сумму купить трансформаторы и переложить сети и потом получать полные 3 руб.
— Инвестиционного тарифа у вас не было?
— Нет, его нам не давали.
— Какую сумму пришлось вложить в перекладку сетей и какой срок окупаемости?
— В полученные нами бесхозные сети мы вложили 150 млн руб. Эти инвестиции у нас окупились за год. То есть мы собрали те деньги, которые у нас уходили в потери.
— Банк, у которого вы привлекали деньги, понимал схему возврата инвестиций? Дело в том, что необходимость долгосрочной инвестсоставляющей в тарифе обычно объясняют и тем, что в этом случае банки видят будущий денежный поток, за счет которого сеть может гасить кредит.
— В данном случае это были деньги группы (в группу "Межрегионсоюзэнерго" входят Мосуралбанк и другие компании.— "Ъ").
— Значит, у вас более удачное положение, чем у МРСК: вы имеете возможность тратить на инвестиции средства других бизнесов группы.
— Сейчас это уже не так. Сейчас АСЭП само привлекает средства для инвестирования и использует свою прибыль. Приведу пример. Прибыль всей МРСК Северо-Запада за 2012 год по РСБУ — 61,8 млн руб., по МСФО — 360 млн руб. АСЭП, действующее только в Архангельской области, заработало прибыль за год в размере 65 млн руб. При этом сделанные инвестиции компании не полностью учитываются региональной энергетической комиссией (РЭК) при внесении амортизации в тариф. Мы приносим в РЭК данные о том, что мы купили и установили, но нам проводят переоценку не на всю эту сумму, а только на ее часть.
— Но тогда почему у АСЭПа получается инвестировать, снижать потери без надбавок в тарифе, а в целом по России ситуация не такая радужная?
— Проблемой является отсутствие у сетей заказчика и конкурентной среды в этом секторе. Если я заказчик, а сетевая компания мне говорит, что строительство будет стоить определенную сумму, то я должен иметь возможность заявить, что есть другая компания, которая построит то же самое за меньшую сумму. Конкуренция должна быть именно в строительном сегменте. Вот в Архангельске построили новую онкологическую больницу за 450 млн руб., а за подключение ее к электроснабжению выкатили счет на 650 млн руб. И только под нашим давлением стоимость была снижена до 50 млн руб. Вот зачем в такой ситуации сетям заниматься модернизацией старых подстанций, если у них есть такие сладкие куски? МРСК должны заниматься надежностью, бесперебойностью и качеством энергоснабжения, эксплуатацией сетей. Функционал сетевой компании — обслуживание сетей и потребителей, они не должны лезть в другие сектора, например в строительство генерации или в сбыт.
— Вы считаете, что конкурсы на строительство, которые сейчас проводят сети, должен проводить потребитель?
— Да, и одним из участников таких конкурсов может являться местная МРСК. Не должно быть инвестиционного тарифа у сетей, иначе получается то самое перекрестное субсидирование в тарифах, за счет которого мы и имеем сейчас ситуацию, когда до 55% конечной цены на электроэнергию получают сетевые компании. Если убрать инвестсоставляющую из тарифов сетей, то стоимость электроэнергии снизится в некоторых случаях процентов на 30, а это решение вопроса отмены перекрестного субсидирования потребителей.